Несколько лет назад на одну из крупнейших московских шоу-выставок привели кобеля грейхаунда. Мы, зрители и участники выставки, глядя на него, недоумевали – что делает здесь этот беговой пес. Надо сказать, что к тому моменту в Москву из разных стран, из известнейших питомников были привезены собаки, которые по своим экстерьерным качествам значительно превосходили большинство из того, что совсем недавно можно было видеть на наших рингах. Владельцы же этого большинства, здраво оценивая свои шансы и учитывая сильно возросшую стоимость выставок (дело было после дефолта) теперь если и посещали выставки, то только в качестве зрителей. Но если удивлялись мы, то каково же было недоумение владельцев этого грейхаунда, получившего оценку “очень хорошо”. Ведь они привезли кобеля из Англии, из известного питомника и происходил он от сильнейших производителей. Но рабочих. А вот об этом-то и забыли предупредить желающих приобрести хорошего грейхаунда, добрые советчики из наших борзятников.

В Англии же само собой разумеющимся считается, что будущий покупатель в курсе того, что грейхаунды делятся на охотничьих, беговых и выставочных, и хорошо представляет себе, какую именно собаку он хочет купить. В России большинство владельцев грейхаундов также в курсе подобного разделения (по крайней мере, теоретически), а вот покупателю может и не повезти, и его никто не поставит в курс дела.

В Англии разделению пород на выставочные и рабочие линии больше ста лет. Известно, что первые выставки собак стали проводиться именно в этой стране в середине XIX века. Изначально в них принимали участие страстные охотники со своими сеттерами, пойнтерами, грейхаундами и другими охотничьими собаками – представителями лучших рабочих линий. Однако, вскоре ситуация переменилась. И причин тому несколько. С одной стороны, для удобства организаторов выставок и экономии средств, к работе на рингах стали привлекаться эксперты-универсалы – так называемые “оллраундеры”. При этом приоритеты при оценке собак смещались в сторону большей элегантности и общей блесткости. Естественно, что владельцы полевых фаворитов часто бывали разочарованы тем, что их собаки проигрывали тем соперникам, у которых подчас легко выигрывали в полях, и даже тем, которые никогда не принимали участие в охотничьих испытаниях. С другой стороны, надо отметить, что к концу XIX века в Англии практически не практиковалась промысловая охота с собаками. Интенсивное развитие сельского хозяйства привело к изменениям охотничьих угодий и к уничтожению в них многих видов дичи. В это время мало кто всерьез пытался добыть себе пропитание при помощи охоты. Содержание и разведение породистых охотничьих собак было достаточно дорого.

Кроме того, еще с 1014 г. в Англии существовал “Закон о лесах”, разрешавший охоту с грейхаундами лишь представителям высшей знати, а во времена Елизаветы I был создан “Закон о своре” строго регламентирующий правила проведения испытаний борзых. Столь же жестко была регламентирована и парфорсная охота с гончими. Таким образом, к концу 19 века большинство охотничьих пород были не промыслового, а спортивного предназначения. Любой же спорт, как известно, - на любителя. Далеко не всех устраивают правила, субъективность судейства и сопутствующие всякому спорту дрязги. (Недавняя Зимняя Олимпиада тому свидетельство.) Поэтому неудивительно, что многие владельцы собак и заводчики получив новую возможность проведения досуга со своими питомцами, предпочли именно ее. Другое дело, что и на выставках судейство было не менее субъективно. Как бы то не было, стремясь добиться успеха именно на выставках многие заводчики старались получить собак, максимально приближающихся к стандарту, вне зависимости от того, какими рабочими качествами они обладают. В породе “грейхаунд” расколу способствовало и появление в 20-х годах XX столетия профессиональных тотализаторных бегов. Если до этого их владельцами были люди более или менее образованные и состоятельные, стремящиеся получить эстетическое удовольствие от своих собак, то теперь грейхаундов стали приобретать люди, стремящиеся быстро разбогатеть, красота породы, ее история и характер интересовали их в последнюю очередь. Недаром многие знатоки породы считают именно создание первого кинодрома началом ее конца, осознавая, что отрыв породы от ее культурного контекста приводит к гораздо более плачевным результатам, чем игнорирование ее функции. Ведь в конце концов стандарты, по которым оцениваются собаки на современных шоу-выставках писались с учетом этих самых функций.

В итоге, практически все рабочие породы в Англии разделились на две, а в некоторых случаях, на три линии: выставочные, спортивные и пользовательные. Такому разделению способствует имеющаяся в ряде пород раздельная регистрация собак. Так, например, если шоу-грейхаундов регистрирует Кеннел Клуб, то беговые собаки находятся под юрисдикцией Национального Бегового Клуба. Кроме того, надо отметить, что английские заводчики практически не ограничены в выборе производителей, поскольку шоу-собакам не обязательно проходить тестирование рабочих качеств, а рабочим – иметь выставочную оценку. Каждый заводчик строит племенную работу по своему усмотрению и не отчитывается о ее результатах ни перед какими кинологическими инстанциями. Аналогична ситуация в других англоязычных странах.

По другому обстоит дело в Германии и некоторых других европейских странах. Развитие пород определяют здесь не заводчики, а клубы, имеющие для этого необходимый инструментарий: кинолога, планы вязок, племенные смотры. Кроме того, разведенцы в Германии обращают большое внимание на рабочие качества собаки. Чтобы получить допуск к разведению, собаки многих пород должны пройти обязательное тестирование рабочих качеств. В некоторых породах обязательна и проверка на дисплазию тазобедренного сустава. Таким образом, немецкая селекция – многоцелевая, а идеал немецкого заводчика – красивая собака, обладающая хорошими рабочими качествами.

“Вот и хорошо, - скажете вы, - это то, что нам нужно!” Но не спешите радоваться. У каждой медали есть своя обратная сторона. Надо отметить, что дополнительные критерии отбора типа рабочих испытаний вводились в Германии лишь отчасти ради сохранения рабочих качеств. Второй, но возможно основной резон – ограничение количества вязок в породах, переживающих бум. Ужесточая отбор производителей, люди, стоящие у “руля” породы, стремились избежать перепроизводства и коммерциализации собаководства. И такие меры можно считать оправданными, ведь мода на породу часто приводит к ее деградации. Но, то что хорошо для пород многочисленных и популярных, неприемлемо для пород малочисленных. Дополнительные критерии отбора приводят к сужению и без того маленькой племенной базы, а вязки выдающихся рабочих собак, обладающих посредственным экстерьером, с красивыми, но не особо проявившими себя на рабочих испытаниях, часто приводят к откровенно плачевным результатам – собакам посредственным во всех отношениях. Согласитесь, что если получать собак с прекрасным экстерьером и рабочими качествами в породах, исчисляемых тысячами собак, хоть и сложно, но возможно, то в тех породах, в которых число регистрируемых в год щенков измеряется сотнями, а то и десятками, идеал почти не достижим. При подобном “универсальном” подходе, представители этих пород будут неминуемо отставать от своих соперников, полученных при раздельном разведении, как по экстерьеру, так и по рабочим качествам.

Кроме того, надо отметить, что не все гладко на данный момент в Германии и с их собственными многочисленными породами. Так, нечасто встретишь среди победителей рингов на различных международных выставках доберманов и шнауцеров немецкого разведения. На большинстве выставок также лидируют боксеры итальянских кровных линий. Судя по всему, начинают сдавать свои позиции и немецкие ротвейлеры.

Занятна ситуация с немецкой овчаркой. Немецкие овчаристы, а следом за ними и овчаристы других стран – членов SV, просто-напросто отказываются признавать титулы, полученные овчарками на шоу-выставках. Будь ваша собака хоть чемпионом всех европейских стран вместе взятых, плюс интерчемпионом – это ровным счетом ничего не значит. Нет, никто не запрещает вам выставлять свою овчарку на многопородных выставках, но даже на титул BIS вряд ли кто-нибудь обратит внимание. Было правда одно исключение, когда на Всемирной выставке в Дортмунде этого (высшего в кинологическом мире) титула был удостоен Fanto von Hirschel. Но похоже, в мире любителей немецкой овчарки на это обратили внимание лишь потому, что этот же кобель дважды был победителем Sigerzucht Show. Отбор же собак на этой крупнейшей в мире выставке немецкой овчарки происходит с учетом не только экстерьера, но и рабочих качеств, проверка которых происходит прямо во время выставки, и лишь прошедшая ее собака может получить оценку отлично. Для того же, чтобы войти в “отборный класс” и иметь возможность претендовать на звание победителя, необходимо представить группу потомков данной собаки. Таким образом, чтобы хотя бы приблизится к вожделенному для любого овчариста титулу, необходимо играть по правилам SV.

Не хотим, чтобы кто-нибудь обвинил автора в предвзятом отношении к Германии. С уважением относясь к достижениям немецких кинологов, создавших и развивших множество прекрасных пород, ( в том числе любимого добермана) хотелось бы отметить, что, во-первых, немецкий подход к разведению собак хорош не для всех пород и не во всех условиях. Во-вторых, немецкие кинологи, отметив в конце ХХ века столетние юбилеи большинства своих пород (во всяком случае, служебных), явно подошли к кризису. Как будет развиваться дальше немецкое собаководство – покажет время. Однако уже сейчас прослеживается тенденция и в Германии разделять породы на выставочные и рабочие линии.

История российского собаководства – это в первую очередь, история русской псовой борзой. До отмены крепостного права практически каждый помещик считал своим долгом содержать псарню. Подходы к собакам и их разведению сильно различались. С одной стороны, было распространено чисто потребительское отношение: лишь бы скакала, а не скачет - так на живодерню ее. С другой стороны, существовали и выдающиеся заводчики – настоящие энтузиасты своего дела, старавшиеся получить собак, обладавших одновременно и прекрасными рабочими качествами, и благородной внешностью. Именно им обязана своим становлением как русская борзая, так и традиция русского кровного собаководства в целом. Но после реформы 1861 года ситуация переменилась. Сложно стало содержать огромные псарни. Люди случайные в собаководстве от него отошли, а истинные любители породы стали все больше осознавать необходимость объединения. Начали проводиться выставки и садочные испытания. А когда появляется публичное действие, неминуемы публичные споры. Кроме дискуссий, устраиваемых обиженными владельцами рабочих собак, не вполне соответствовавших стандарту, постоянно слышны были споры между славянофилами и западниками (в основном англоманами). К чему бы привели эти споры и как развивалось бы российское собаководство, сказать сложно. В 1917 году Россия, начитавшись немецких философов, решила идти “своим путем”.

Не будем подробно останавливаться на истории советского собаководства, отметим лишь, что оно было предельно централизованным. Мнение владельца собаки практически не учитывалось при составлении плана вязок. Руководители клубов отбирали собак для разведения и составляли пары. При этом учитывались как экстерьерные качества, так и рабочие. Все собаки, участвовавшие в разведении, должны были иметь рабочие дипломы и выставочную оценку. Для определения племенных качеств проводилась бонитировка – комплексная оценка, при которой собаке начислялось определенное количество баллов за происхождение, экстерьер, рабочие качества и качество потомства. Чемпионами породы становились собаки, набравшие наибольшее количество баллов. Схема, напоминающая немецкую, и возможно, с нее скопированная. К сожалению, она оказалась слишком формальной. Часто Чемпионами становились собаки откровенно среднего качества, которые не смогли бы победить у своих конкурентов ни на ринге, ни на рабочих соревнованиях, так как учитывалась лишь оценка и максимальная степень рабочего диплома. В то же время, никак не учитывались ни победы на выставках, ни многочисленные победы на соревнованиях. Не менее формальным был и подход при определении качества потомства. Препотентность производителя, то есть однотипность его потомства в расчет не принималась. Конечно, если клубом руководили люди талантливые и честные, то такая система большого вреда не приносила, а наоборот, стимулировала инициативу у рядовых собаководов. Если же руководители использовали собаководство лишь для удовлетворения собственных амбиций, то это приводило к весьма печальным последствиям для породы. Таким образом, централизация никак не предотвращала злоупотреблений, а в некоторых случаях, лишь способствовала накалу страстей.
Сама по себе необходимость получения рабочего диплома для того, чтобы вязать собаку, также особым благом назвать сложно. Как ни прискорбно это отмечать, но на многих московских площадках (по крайней мере, в восьмидесятых годах) диплом можно было приобрести за пару бутылок водки. Кроме того, нежелание или неспособность многих владельцев заниматься дрессировкой или притравкой, привело к тому, что осуществлялось огромное количество “внеплановых вязок”. В результате, для племенного разведения были потеряны многие собаки, в то время как количество посредственных щенков с плохой психикой лишь увеличивалось. Перестройка в стране отразилась и на состоянии отечественного собаководства. Изменения, произошедшие за десять лет велики, для многих они непривычны и непонятны. Свобода заводчиков в выборе цели и средств к ее достижению порой вызывает ностальгические вздохи. Но не стоит идеализировать прошлое. Не стоит, однако, и придумывать идеальную схему. Как мы уже убедились, любая схема имеет как достоинства, так и свои недостатки. Давайте просто разводить классных собак.

Едва ли шоу-разведение искажает сущность большинства пород, а разделение на разные ветви приводит к их деградации. Ведь такое разделение прежде всего отражает различие человеческих интересов. Любителям истинно рабочих собак должно не сетовать на то, что их любимые породы вырождаются, а работать над развитием и популяризацией рабочих качеств. Стоит подумать о том, как сделать рабочие соревнования более массовыми и зрелищными, а подготовку к ним – более интересной для владельцев. Ведь там, где соревнования и испытания приносят радость людям, рабочее направление в разведении весьма развито, а зачастую и гораздо больше, чем выставочное. Если же вы желаете вывести собаку идеальную во всех отношениях – почему бы и нет. Будет талант, будут и его поклонники.

Освенская Н., Архипова К

источник www.sobakovod.ru